Чайковский — редкий пример гения, который постоянно сомневался в себе. Несмотря на успехи и признание, он регулярно страдал от чувства собственной неполноценности. В письмах друзьям он признавался, что его музыка «слишком сентиментальна», а симфонии «пустоваты». И это говорит автор «Лебединого озера» и «Щелкунчика»!
Письмо к Надежде фон Мекк, 1878 год:
«Я боюсь, что во мне нет настоящего дара, что я всего лишь искусный ремесленник...»
Это делает его не только ближе, но и понятнее — он, как и многие из нас, страдал от синдрома самозванца.
Несмотря на любовь к русской природе и культуре, Пётр Ильич был настоящим космополитом. Он объехал пол-Европы и даже побывал в США. В 1891 году Чайковский дирижировал открытием знаменитого Карнеги-холла в Нью-Йорке — этот момент стал знаковым не только для Америки, но и для истории мировой музыки.
А вот еще одна деталь: во Франции его принимали не хуже, чем какого-нибудь Гюго — композитор обожал Париж и писал, что чувствует там себя по-настоящему свободным.
Одна из самых необычных связей в жизни Чайковского — его переписка с богатой вдовой Надеждой фон Мекк. Она финансово поддерживала его 13 лет, но при этом… они никогда не встретились. По её просьбе.
Каждое письмо — как роман в письмах. Она верила в его талант, а он — в её доброту. И хотя ни одно из писем не было любовным в прямом смысле, между строк читается глубокая эмоциональная близость.
До Чайковского в России музыкой занимались либо аристократы-любители, либо иностранцы. Чайковский стал первым выпускником Петербургской консерватории (1865), посвятившим жизнь исключительно композиторству как профессии. Он воспринимался как образец "академического" подхода к музыкальному делу, отличного от "Могучей кучки", состоявшей из самородков.
Фактически он сформировал образ русского композитора — не просто вдохновенного мечтателя, а работяги, учёного, мастера.
Официально Чайковский умер от холеры, выпив некипячёную воду. Но исследователи до сих пор спорят: не было ли это добровольным уходом? По одной из версий, композитор мог покончить с собой под давлением скандала.
Современники замечали: он был мрачен, подавлен, словно предчувствовал конец. Независимо от причины, его смерть оставила после себя миф — такой же таинственный, как его музыка.
Чайковский был человеком своего времени — ранимым, сложным, страстным. И при этом он остался вне времени. Его музыка пережила все революции, войны и смену эпох — и до сих пор способна тронуть до слёз.
Если давно не слушали — поставьте сегодня «Вальс цветов» или финал из «Пятой симфонии». И просто почувствуйте, каким живым может быть голос из XIX века.